Чкалов: «Воздушный хулиган»

«Вольный» значит воля

1904 год был для Российской империи праздничным. У царствующего монарха Николая II родился долгожданный наследник Алексей. Едва появившись на свет, он оказался в самом центре всеобщего внимания. Ему отдавали честь главнокомандующие, а церковные иерархи служили многочисленные молебны. Всеобщее веселье по стране совпало с не менее праздничными событиями и в одной конкретной семье. За несколько месяцев до появления наследника, в слободе Васильево под Нижним Новгородом родился мальчик. И хотя в его честь не полили пушки с Петропавловской крепости, а царские покои заменило скромное жилье котельного мастера, именно ему будет суждено стать легендой еще при жизни, прославив свое имя, страну и нескончаемую веру в безграничность человеческих возможностей. Имя этого ребенка было Валерий Чкалов, однако родители и близкие часто называли его Волькой или Вольным, словно определив жизненный путь будущей легенды мировой авиации.

Первые годы в жизни Чкалова не предвещали головокружительных полетов ни во сне, ни, тем более, наяву – потеря в шестилетнем возрасте матери, Васильевская начальная школа, незаконченное пятиклассное училище, работа молотобойцем в затоне и кочегаром на пароходе «Баян». Именно с его палубы пятнадцатилетний Валерка и увидел первый раз, пролетающий над Волгой аэроплан. Образ человека в воздухе стал для него знамением, навсегда определив выбор будущей профессии. Волжские просторы стали неожиданно слишком малы, чтобы вместить душу подрастающего юноши. Еще ни разу не поднявшись в воздух, он больше не мыслил себя без самолета и авиации. Чкалов делает невозможное – всего за пять лет, не имея ни опыта, ни знаний летного дела, проходит путь от слесаря-сборщика авиационного парка до одного из лучших курсантов Московской авиационной школы высшего пилотажа и должности младшего летчика в 1-ой истребительной авиационной эскадрильи (ИАЭ).

Заговоренный

Став истребителем по профессии, в душе Валерий так и остался романтиком, грезившим не столько о борьбе с невидимым врагом, сколько о дальнейшем развитии авиации и совершенствовании летных навыков. Оказавшись зажатым в стальные рамки военной дисциплины, Чкалов создает свои собственные правила и иерархию ценностей. Он не только начинает без разрешения начальства выполнять и придумывать новые фигуры высшего пилотажа, как, например, восходящий штопор или замедленная «бочка», но и проделывать всевозможные трюки, способные не раз закончиться трагедией. То он летает вниз головой, то совершает головокружительный эксперимент с мертвыми петлями – «Сглупил я, Батя. Заключил пари, что непрерывно прокручу 50 петель. А вошел во вкус и сделал лишние 200», – оправдывался Чкалов перед командиром эскадрильи И.П. Антошиным. Самым же известным «подвигом» Валерия стал пролет под Троицким мостом в Ленинграде. Мосты всегда манили летчиков. Так в 1912 году небезопасный трюк выполнил Х.Н. Славороссов, за ним под мостами через Неву пролетели Г.А. Фриде и А.Е. Грузинов. Когда весть о проступке Чкалова дошла до командира эскадрильи, едва сдерживая смешанное чувство страха, злости и восхищения, он только и смог воскликнуть:

– Ты представляешь, что будет, если все наши летчики завтра попытаются сделать то же самое?

– Побьются, обязательно побьются, – не поднимая головы, произнес Валерий Павлович.

 В 1926 году 1-ю ИАЭ перевели в Гатчину, а новым командиром стал летчик Шелухин, высоко оценивший летное мастерство своего вольнолюбивого подчиненного. Однажды он попросил Чкалова продемонстрировать, чему его научили на недавно прошедших курсах летной подготовки. Не правильно истолковав слова командира, Валерий решил показать свои собственные фигуры. Только Шелухин приготовился наблюдать за пилотажем своего подопечного, как самолет Чкалова неожиданно войдя в пике, с ревом направился вниз. Когда до земли оставалось 50 метров, он резко изменил траекторию, словно намериваясь сделать петлю. Набрав немного высоты, Чкалов показал всем «спину», развернув самолет на 180 градусов. Затем, повторив маневр еще несколько раз, зашел на посадку. Трудно сказать, что испытал в тот момент Шелухин, но в Кремле полетами Чкалова остались довольны. В ноябре 1927 года его приглашают на торжественное празднование 10-летия Октябрьской Революции. Во время парада Чкалов демонстрирует 15 фигур высшего пилотажа собственного изобретения, в том числе такие коронные трюки, как восходящий штопор и полет вверх колесами. «За особо выдающиеся фигуры высшего пилотажа» ему объявляют благодарность с соответствующим финансовым вознаграждением. Так и не сумев скрыть своего восторга, вечером Чкалов напишет своей жене: «Лелик, представь себе, то, за что я обычно сидел на гауптвахте, здесь отмечено денежной премией!».

«Он и на палке может летать»

Триумф был не долгим. Меньше чем через год после неудачного маневра с пролетом под телеграфными проводами, Чкалов был осужден военным трибуналом на один год. Только после личного вмешательства М.М. Калинина срок заключения был сокращен до 19 (!) дней. Но для энтузиазма поводов было мало. Не успел Валерий выйти из тюрьмы, как услышал оглушительный приказ об увольнении из армии. Несмотря на всю свою смелость и мастерство, для большинства, Чкалов так и оставался не понят. Как вспоминал другой ас отечественной авиации Михаил Громов: «Он всегда рвался к делам особенным и необычным; в нем чувствовалась русская удаль и отвага. Для такого человека нужно было найти такую задачу, поставить перед ним такую цель, которые дали бы ему возможность развернуть во всю ширь свои замечательные способности». И такая цель нашлась. После прозябания в Осоавиахиме и Научно-испытательном институте ВВС, Чкалов возвращается в большую авиацию в качестве летчика-испытателя. Удачно проведя испытания самолета «И-5», ему удается не только вернуть машину в строй, но и освободить уже репрессированного к тому времени конструктора Н.Н. Поликарпова. С последним у Валерия Павловича сложатся плодотворные отношения. Благодаря уму одного и бесстрашию другого в отечественную авиацию будут приняты такие принципиально новые по тем временам модели, как монопланы-истребители И-15 и И-16.

В ходе испытаний последнего из них, при заходе на посадку отказали выпускаться шасси. Чувствуя что-то неладное, на аэродроме в считанные секунды был выложен крест, означавший приказ летчику прыгать. Но Чкалов не собирался отступать. «Врешь, не прыгну, авось и не разобьюсь, я же заговоренный!» – сказал он сам себе. Одну за другой он стал накручивать петли Нестерова, чтобы механически вытряхнуть шасси. Самолет вошел пике. Подвергаясь огромной перегрузке, Валерий на мгновенье лишился сознания, а когда пришел в себя, то шасси уже вышли и предоставили ему возможность зайти на посадку. В другой раз при тестировании экспериментальной модели, когда шасси были заменены лыжами, одна из них повисла вертикально. Ситуация казалось безнадежной, но Чкалов и в этот раз оказался на высоте, посадив самолет на спину. Привязанный ремнями безопасности и вися вниз головой, он только и ждал, когда его вытащат. Но собравшимся было не до этого. Приветствуя и аплодируя ему, они кричали: «Это же Чкалов! Он и на палке может летать!».

Во время одного из испытаний И-16 на аэродром приехали члены Политбюро, Совнаркома и лично И.В. Сталин.

– Вот, тот самый военный хулиган, – стал представлять К.Е. Ворошилов, известного летчика.

– Товарищ Ворошилов, мы разберемся, кто такой Чкалов, – тут же прервал его Сталин, и дальше уже обращаясь непосредственно к виновнику торжества, – Это правда, что вы отказываетесь использовать парашют при испытании новых самолетов?

– Иосиф Виссарионович, я летаю на опытных машинах. Они очень ценны, и губить их жалко. Так вот, чтобы не было соблазна…

– Неправильно рассуждаете, товарищ Чкалов. Нам ваша жизнь дороже любой машины!

Сталин был прав. Впереди Чкалова ждал перелет, который прославит его и всю отечественную авиацию.

Колумб XX века

Уже ни одно столетие человечество грезило об открытии Америки. У каждого был свой путь, Чкалов же выбрал самый опасный – через Северный Полюс, объединив в себе одновременно образ «Адмирала Мирового Океана» Христофора Колумба и императора Российской империи Петра I, прорубившего сквозь арктический лед окно в другую цивилизацию. Первые замыслы об этом полете появились еще в 1935 году. Началась сложная и кропотливая подготовка с изучением дневников покорителей Арктики, многочисленных документов, а также анализом различных моделей самолетов. Решили остановиться на АНТ-25 Туполева, а в качестве летной команды выбрать – командира экипажа Чкалова, второго пилота Георгия Байдукова и штурмана профессора Александра Белякова. В июне 1936 года был совершен пробный перелет по маршруту Москва – остров Виктория (Шпицберген) – Земля Франца-Иосифа – Северная Земля – бухта Тикси – Петропавловск-Камчатский с преодолением за 56 часов 20 минут 9 374 км. Чкалов уже грезил легендарным перелетом, как вдруг случилось неприятное. Полет состоится, но без него. Командиром экипажа назначили Сигизмунда Леваневского, хорошо зарекомендовавший себя во время спасения команды парохода «Челюскина».

Несмотря на все ожидания, полет оказался неудачным. Обнаружив сразу же после взлета утечку масла, Леваневский приказал сажать самолет, не долетев не только до Америки и Северного полюса, но, даже не преодолев путь от Москвы до Ленинграда. По горячим следам была организована вторая попытка, на этот раз уже под предводительством Чкалова.

Исторический вылет состоялся 18 июня 1937 года. После суток управления самолетом, Чкалов передал штурвал Байдукову, а сам, забравшись в спальный мешок, тут уснул.

– Мошенники! Подлецы! Что же вы, черти, не разбудили! Мне так хотелось взглянуть на вершину мира! – кричал Валерий, узнав, что проспал перелет через Северный полюс.

– Да не на что там смотреть! Просто торчит из земли кусок ржавой оси и все”, – смеялись Байдуков с Беляковым.

Однако скоро уже было не до сна и не до шуток. Достигнув полюса неприступности – одного из самых сложных участков пути над Ледовитым океаном – начали иссякать запасы кислорода. Чтобы экономить силы, пока один сидел за штурвалом, другие забирались в спальные мешки. От начавшегося кислородного голодания у Чкалова пошла носом кровь. В довершении всего как нарочно лопнула труба в системе охлаждения мотора, и вся жидкость вылилась на лобовое стекло, мгновенно покрыв его ледяной коркой.

– Через 5-6 минут мотор разлетится на куски, – закричал Чкалов. – Саша, тащи всю жидкость, что есть на борту.

Пока они с Беляковым принялись заливать в мотор все, что было под рукой, включая последние остатки питьевой воды и собственные анализы, специально собранные по просьбе медиков, Байдуков открыв форточку, стал собственноручно скалывать лед. Из других проблем, с которыми столкнулся экипаж, стала нехватка топлива. Из-за сильных встречных ветров расход последнего превысил предполагаемые расчеты. К счастью для экипажа основная задача – перелететь через Северный Полюс и добраться до Америки – была выполнена. В середине дня 20 июня многострадальный АНТ-25 стал постепенно снижаться. Через 63 часа 16 минут после взлета, преодолев 8 504 км, экипаж посадил самолет на военном аэродроме Баракс в пригороде Портленда Ванкувере, практически полностью опустошив топливные баки.

Приземлившись в Америке, Чкалов в одночасье превратился в легенду, объединив в себе одновременно американскую мечту и русскую удаль. Несмотря на всю свою индивидуальность, он словно миф вобрал в себя целую эпоху, став прообразом для будущего поколения летчиков, на долю которых выпадет уже штурмовать космические вершины. Именно стоя на его плечах, Гагарин произнесет свое легендарное «Поехали!», толкнув человечество к новым горизонтам.

Дмитрий Медведев